Это поповцы.
Бес-благодатны.

“И это сделаем, если Бог позволит.” (Евр 6:3, РСП)

“Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе.” (Фил 4:13, РСП)

А за своё тщеславие кого благодарите?

Вы про свое тщеславие пекитесь или у вас его нет? А?

У меня тщеславие практически на нулевом уровне.
И это не бахвальство, а констатация факта.
Если бы у меня хоть капля тщеславия была, то я давно бы уже жил в Штатах и катался на Хаммере.

Грех вещь тонкая, имеет тонкие проявления, которые можно не замечать. Можно не иметь грубых страстей, но иметь гордыню, тщеславие, которые подменяют собой грубые страсти. Протестант не перестает себя считать грешником, хоть и оправданным не своей праведностью, а Праведностью Христовой, но всё-же грешником и продолжает бороться с грехом, даже с самыми тонкими его проявлениями. Самое главное, это факт признать себя грешником, признать, что ничего доброго твоего в тебе нет, что ты сам по себе тщетен. Вот тогда по настоящему человек признаёт нужду в Спасителе, что сам ты весь больной. Чарльз Сперджен пишет о своем пути к оправдывающей вере: "Я обнаружил, что даже самые лучшие мои дела были греховными, что мне нужно плакать над моими слезами и что даже мои молитвы нуждаются в Божьем прощении... Иисус сказал Закхею: «Сойди скорее вниз». Он сказал это и мне. Одним из первых шагов для меня было – сойти вниз от своих добрых дел. Но затем я вдруг снова оказался наверху, на этот раз на самодовольстве, и Христос сказал: «Сойди вниз! Я избавил тебя от твоих добрых дел и избавлю от самодовольства». Я снова спустился, и был уверен, что уж теперь-то я достиг земли. Но Христос снова сказал: «Сойди вниз!» Я спускался все ниже, пока не дошел до того момента, когда мне казалось, что только теперь я могу спастись. Но все еще звучал приказ: «Спустись вниз! Еще ниже спустись!» И я спускался. В отчаянии я должен был отпустить ветку на дереве моей надежды на самоспасение. Я сказал: «Дальше я не могу, я подошел к концу». Потоки уже достигли моей головы, я больше не видел дневного света. Я думал, что я чужой, удалившийся от израильской земли. Но Христос сказал: «Спустись еще ниже! Ты еще слишком горд, чтобы спастись». И я должен был еще ниже склониться в своей испорченности, негодности и нечистоте, так как Бог смиряет грешника, которого Он хочет спасти. Когда я был в этом состоянии и пытался привести сам себя к вере, какой-то голос проговорил ко мне: «Тщеславный человек, тщеславный человек, если бы ты поверил! Приди и посмотри!» И тогда Дух Святой взял меня за руку и повел на единственное в своем роде место. Когда я стоял там, передо мной вдруг предстал некто на кресте. В этот момент у меня не было веры. Я посмотрел вверх и увидел Его глаза, полные слез, я видел текущую кровь, видел рядом с Ним Его врагов, как они гнали Его до смерти, видел Его невыразимые мучения, я слышал стоны, которые никто не может описать. И когда я взглянул вверх, Он открыл Свои глаза и сказал мне: «Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее»". Сергей, Хусто Гонсале пишет: "Эта постоянная диалектическая связь между Законом и Благой Вестью означает для христианина, что он в одно и то же время греховен и оправдан. Получив оправдание, грешник не прекращает быть таковым. Более того, после оправдания человек начинает сознавать свою глубокую греховность. Оправдание – это не удаление греха, а факт признания нас Богом праведными, хотя мы и остаемся грешниками. Неразрывная связь между Благой Вестью и Законом проявляется и в нашей христианской жизни одновременно как грешников и оправданных верующих".

Лютеранин Иоганн Арндт о смирении:

Надлежит знать, что сердечное смирение есть прекрасный свет, или познание, благодаря которому человек уразумевает, с одной стороны, своё ничто, с другой – величие и преизобильную благость Божию. Чем более мы познаём сию благость, тем более возрастаем в сознании того, что сами по себе мы ничто. Когда человек видит тщету свою, то, что он совершенно пуст от всякого добра, тогда начинает он тем пламеннее молиться о благости и милосердии Божием и приближаться к истинному познанию Бога, как источника всякого добра; начинает право восхвалять и величать Его и уразумевает в таковом смирении славу Божию и великую Его любовь и милость. Тогда в такую верующую и смиренную душу начинают посредством молитвы изливаться потоки благодати.

Чрез сию благодать Божию и Святой Дух все более и более изливается на нас, умножая дары Свои; а Святым Духом в сердца наши насаждается любовь (см.: Рим. 5:5). Ибо когда верующая душа смиренно сознаёт, что она – ничто, и что Сын Божий, невзирая на это, столь глубоко смирил и уничижил Себя, что не только стал человеком, но и претерпел ради бедного творения Своего тяжкие, страшные, неизреченные крестные муки, – то благодаря таковому смирению в душе разгорается благородное пламя любви Божией. Душа тогда верою влечётся к Богу и любит в Боге и во Христе всех людей, ради великой любви Божией, ибо она ясно зрит, сколь много любит её и всех людей Христос. И поскольку влечётся она к Богу и объемлется Божиею любовью, то любит и всё то, что любит Бог.

Из сего проистекает, что любовь радуется всему доброму, что происходит с ближним, и печалится о всяком несчастии, какое бывает с ним. Будучи же дружелюбна и благорасположена к ближнему, она, видя его немощи, не судит о нём поспешно, и уж тем более не превозносится над ним и не презирает его (см.: 1 Кор. 13:4). Истинное смирение видит прежде всего свою собственную нищету, своё собственное ничто, видит, как пребывает оно не только в таких же немощах и грехах, как у ближнего, но ещё и в больших. Смиренная душа исповедает, что сама собою, своими силами она не может устоять, но во всем её поддерживает благодать Божия. Любовь, соединённая со смирением, всегда судит и осуждает прежде всего саму себя, а не других. Видя преткновение ближнего, она обращается сама к себе и оплакивает саму себя – ибо в падении других она видит собственные пороки, грехи, бедствие и окаянство.

Благодаря смирению человек укрепляется также в богопознании и в надежде на Бога. Ибо, убеждаясь в собственном своём невежестве, слепоте и неразумении дел Божиих, человек начинает благодарить Бога за то, что Он даровал ему Своё откровение, Своё слово, и всё более и более слагать сие слово в сердце своём (ср.: Лк. 2:19). А приходя к мысли, что все возможности и силы его суть ничто, он начинает укрепляться в надежде и уповании, возлагаемом единственно на Бога.

Чрез смирение человек и во внешней своей жизни становится всеми любимым, никому не в тягость. Ибо добродетель сия не допускает человека быть склонным к сварам и ссорам, но соделывает его приветливым и любезным. Она уподобляет человека Господу Иисусу Христу, Который говорит в Псалме: а я, как глухой, не слышу, и как немой, который не открывает уст своих; и стал я, как человек, который не слышит и не имеет в устах своих ответа, ибо на Тебя, Господи, уповаю я (Пс. 37:14–16). Такой верующий смиренный человек есть живой член Тела Христова (см.: Рим. 12:5), в котором обитает и живёт Христос (см.: 2 Кор. 13:5).

Смирение производит истинный, внутренний мир сердца и совершает то, что душа, проникнутая им, не смущается и не обеспокоивается никаким несчастием и крестом, но со св. Павлом взывает: кто отлучит нас от любви Божией? (Рим. 8:35). Смирение созидает в человеке также скромность и молчаливость, ибо он, сознавая свое собственное невежество и неразумие, не решается много говорить и поучать.

С этого труда Иоганна Арндта началось мое знакомство с протестантизмом. А вас не смущает, что вы верным признали, что пишет протестант? И вы же Инна писали, что вам нет дела, что там считают протестанты).

Я в курсе. И не только им из русских православных святых, но и Арсением Мацеевичем, и Макарием Глухаревым. Подобным образом дело обстояло и среди католиков. Так, когда профессор Галльского университета Антон посетил Мадрид в 1687 году, он просмотрел библиотеку иезуитов (объективно главных католических противников лютеран и протестантов вообще) и спросил у них, какую духовную книгу они ценят больше всех. Ему показали книжку на латинском, сказав, что это самая назидательная книга из всех, что имелись в их библиотеке. В этой книге не хватало первой и последней страниц, так что установить имя автора было невозможно. Но когда Антон раскрыл ее, ему сразу же стало понятно, что это именно «Истинное христианство» Арндта.

Избранные все, кто входит в церковь, которой не овладевают врата ада.

Одним словом церковь это семья. Разве не этому учит Бог объединяя мужчину и женщину в семью посредством рождения ребёнка? Они кормят его, одевают, любят, делают это всё безвозмездно. Почему? Так заложил Бог в их гены, заботу о чаде.

Почему взрослые люди не могут это правило распространить на весь мир? Потому что в их генах нет такой информации, к этому нужно прийти умом и наблюдением.

Мир будет разделён на два лагеря, те кто слепы умом и прозревшие, кому дух дал разумение.

Отредактировано Unmasker1 (Воскресенье, 24 июля, 2022г. 09:13:32)